Он лежит здесь очень давно,
крепко сжимая ружье, взгляд
неморгающий
уставив в дальнюю стенку
самого нижнего ящика.
Он один остался из этих ребят.
Остальных
в песочнице разметал снаряд
в форме футбольного мячика -
всех,
даже оловянного барабанщика.
Он пережил сто двадцать пять
ограниченных локальных войн,
десяток машинок гоночных,
конструктор и железную дорогу.
Под кучей тряпок я нашел его,
оловянного.
Протер от пыли
сапоги и погоны
и поставил на подоконник
Вот и снова он на ногах,
у окна на часах.
И я рядом с ним застыл часовым -
солдатик не стойкий и не оловянный -
стою смирно, опираясь о швабру.
А воздух осенний, холодный и пряный,
сочится в щелях покосившейся рамы.
Наше заданье теперь - ожиданье...
Мы смотрим
сквозь ветром качаемый сумрак,
ждем, когда же приедет внук,
встанет в солнечный круг
и нам поход протрубит
К детям в садике милостив бог,
меньше - к школьникам,
Взрослых уже не жалеет -
оставляет одних,
И порой, на карачках им придётся ползти
В раскалённом песке, чтоб явиться
К пункту сбора,
Истекающим кровью.
Может, только влюбленных
Заметит, укроет он и спасет,
Как спасают деревья уснувших
На бульварной скамейке.
Может, нужно потратить и нам
На влюбленных последние деньги добра,
Те, которые мать отдала нам в наследство,
Чтобы эти монетки защитили нас
Ныне и в прочие дни
(с иврита)
